В начале июля вышел последний эпизод третьего сезона аниме-сериала «Атака титанов». Новые серии не только повысили и без того выдающийся уровень зрелищности самой популярной аниме-франшизы десятилетия, но и стали причиной обвинений авторов в пропаганде фашизма. Разбираемся, что на самом деле произошло в «Атаке титанов» и как в аниме отражается реальный политический климат современности.

Текст

Никита Лаврецкий

«Атака титанов»

Shingeki no Kyojin

Создатель

Тэцуро Араки

Год

2013–2019

Серии

59 по 22 минуты

Смотреть

Adult Swim

Из стартовавших за последние десять лет манга-серий «Атака титанов» с большим отрывом самая успешная с точки зрения количества проданных копий. За хитовым комиксом последовала не менее прибыльная аниме-экранизация, два японских игровых фильма, а также грядущая высокобюджетная голливудская версия (постановщиком уже назначен режиссер «Оно» Андрес Мускетти). Такой феноменальный успех, конечно, впечатляет, но вряд ли он так уж сильно удивляет человека, знакомого с завязкой этого произведения.

Остатки человечества скрываются за высокими стенами, спасаясь от таинственной внешней угрозы — брутальных, будто срисованных с «Сатурна» Гойи титанов; при этом нескольким подросткам-сиротам приходится вступить в ряды терпящей перманентное поражение армии — все это и вправду звучит как заявка на миллион. В случае с «Титанами» все не ограничивается, как это часто бывает, концепцией — наоборот, на каждом ключевом сюжетном повороте и при принятии каждого ключевого художественного решения ее автор Хадзимэ Исаяма действовал на порядок интереснее, чем вообще позволительно автору какой-то там подростковой фэнтези-франшизы.

Если подумать, то ближайший западный аналог франшизы о титанах — это «Игра престолов». Дело здесь не только в том, что обе фэнтези-серии рассказывают об отчаянном противостоянии человечества сверхъестественной угрозе из-за высокой стены, и даже не в том, что аналогично «Атаке титанов» в центре «Игры престолов» — арки взросления юных осиротевших Старков. Самое важное сходство двух сериалов в том, что они противопоставляют зрелищный брутальный экшен не менее брутальным законам реалистичной политики; оба сериала часто заступают на территорию моральной неоднозначности. И если «Игра престолов» в последних сезонах, увы, пошла по пути выравнивания своей драматургии вплоть до абсолютно прямолинейного боевика и окончилась на более-менее позорной ноте, то «Атака титанов» к третьему сезону и шестому году в эфире многократно усложнила свой мир и несколько раз полностью спутала зрительские карты.

«Титаны» начинались как обычный подростковый экшен (или, как японцы называют этот жанр, сёнэн), разве что поставленный выдающимся режиссером Тэцуро Араки («Тетрадь смерти», недооцененная «Куродзука»): брутальные бои против титанов завораживали своей кинематографической динамикой и плавностью анимации. Но на подростковые сопли и бесконечные тренировки авторы, к счастью, тратили минимум экранного времени. Вместо этого они безжалостно забрасывали героев в эпицентр войны практически со старта, а детективная линия к концу сезона постепенно достигала нешуточного напряжения.

Укороченный вдвое второй сезон радикально менял саму структуру повествования: вместо линейного сериала о нескольких годах становления героев-подростков зрителей ждал перекрученный, буквально как у Тарантино, рассказ с разных точек зрения о нескольких часах одной спецоперации, в которой все пошло не так. При этом один из самых шокирующих твистов на современном телевидении (да и не только) авторам «Титанов» хватило дерзости проговорить самым изящно недраматическим образом: шепотом и где-то на периферии.

Первая половина третьего сезона, вышедшая прошлым летом, снова освежила зрительский интерес, смело перезапустив жанр. Из действия на время пропали титаны, а новая арка в духе шпионских романов рассказывала о противостоянии подавшихся в партизаны героев и местной секретной полиции, а также готовящемся дворцовом перевороте. В кульминации сезона все ставки оказались выставлены не на столкновение с титаном, а вокруг политических скелетов в шкафу и зловещих теорий заговора.

Новые десять серий, обозначенные как вторая часть третьего сезона, — это что-то вроде возвращения к прямолинейному экшену первого сезона сериала. Однако здесь сразу было понятно, что случившиеся за эти годы усложнения картины мира (нашего мира) не могли не наложить отпечаток на происходящее с героями.

В первом эпизоде герои переживают моментальный триумф, но, в отличие от протагонистов «Игры престолов», которые тоже убивают главного злодея и, нагло ухмыляясь, закатывают пир, психологически травмированные солдаты-подростки из «Атаки титанов» так легко не расслабляются. Долгожданная победа вызывает у них экзистенциальную тревогу и панические мысли о том, что так просто в жизни никогда ничего не бывает и надо ждать подвоха. Заканчивается сезон тоже внешне громадным военным триумфом, невообразимым достижением, но почему-то последние слова, произнесенные глубоким не по годам голосом Эрена, главного героя, звучат безнадежно: «Если мы убьем всех наших врагов по ту сторону… Неужели мы наконец-то станем свободными?»

Центральный сюжетный поворот нового сезона (и, вероятно, всего сериала) вызвал большой скандал. Дело в том, что предыстория основного конфликта истории свелась к противоборству двух древних рас. От расселенного по гетто народа элдийцев автор сайта Polygon проводит параллели к евреям и холокосту — звезда на наручной повязке действительно напоминает звезду Давида; длинные носы некоторых титанов можно при желании связать с карикатурным клише изображения евреев. А план угнетенных псевдоеврейских подпольщиков по восстановлению монархии и (потенциально) достижению мирового господства Том Спилман называет экранизацией антисемитских фантазий американского популяризатора теорий заговора Алекса Джонса. Издание Collider ему оппонирует: мол, на самом деле злодеи здесь — это, наоборот, организовавшие те самые гетто марлийцы.

Вся эта дискуссия, пожалуй, больше говорит о самих комментаторах, чем об обсуждаемой ими истории. Там, где американский журналист увидел экранизацию теорий заговора о мировом еврейском господстве, китайские и корейские комментаторы в прошлые годы видели, наоборот, гимн японскому милитаризму. Впрочем, и с противоположной точкой зрения об экранном соотношении между героями и злодеями согласиться сложно. Автору Хадзимэ Исаяме удалось создать мир, в котором вообще-то нет однозначных народов-угнетателей и праведных мстителей-партизан; мудрее всего в этом случае будет воспринимать этот расовый конфликт как фэнтези-абстракцию, не имеющую явных исторических аналогов в нашем мире.

Для того чтобы быть милитаристско-фашистской пропагандой, «Атака титанов» слишком часто заставляла героев сомневаться в мотивах своих военных и политических лидеров, слишком жестко рисовала телесные ужасы войны, слишком явно поднимала вопрос о том, насколько легко стать жертвой фальшивой идеологии, даже если все, кому ты веришь, — собственные родители. Наконец, любая пропаганда — это максимально прямо донесенная мысль, а разобраться в этической подоплеке последних событий сериала невозможно без внимательного пересмотра — настолько концентрированно и путано представлен зрителям массив переписывающей предыдущие сезоны информации.

Наше время — это время ожесточенных информационных войн, в которых фейковые новости, неподтвержденные теории заговора и вопрос безоговорочной принадлежности к одному из пары политических лагерей становятся главным оружием идеологий. Именно поэтому Исаяма со своей «Атакой титанов» и добился такого эффекта: сегодня и в самом деле приходится сомневаться вообще во всем, отказываться от убеждений после получения новой информации и терять моральные ориентиры и ролевые модели. Это страшно и больно, но неизбежно.

Но как мы знаем из финала третьего сезона, где опустошенный Эрен безнадежно смотрит в морскую даль, — на войне даже после победы бывает очень грустно и страшно.

Фотографии: обложка— dvd news flash - WordPress.com, 1 — LiveAbout