«Дос-Мукасан» — вокально-инструментальный ансамбль, который создали студенты Казахского политехнического университета в Алматы в конце 70-х. Его основали Досым Сулеев, Мурат Кусаинов, Хамит Санбаев и Александр Литвинов. Мы поговорили с режиссером фильма «Дос-Мукасан» Айдыном Сахаман о том, какие сложности были во время съемок, как подбирали актеров и как люди рискуют жизнью ради кино.

Автор анастасия москаленко

О выборе профессии

Я родился и вырос в городе Усть-Каменогорск. Всегда хотел петь и после школы поехал поступать в алматинскую консерваторию. Когда мне сказали, что к бакалавриату нужны еще два дополнительных года обучения, потому что у меня не было музыкального образования, я засомневался. Пришел в эстрадно цирковой колледж узнать дату поступления и там бабушка вахтерша сказала мне не поступать сюда, а идти в Жургенова. Так я и сделал, поступил на актера музыкального театра и в процессе обучения полюбил режиссуру. Потом искал эту бабушку, но не нашел. Она была каким-то мифическим персонажем в моей жизни, который сыграл в ней ключевую роль.

Профессия режиссера возрастная, как у дирижеров, композиторов и писателей. Она подразумевает некий жизненный опыт и какой-то багаж, иначе режиссура превратится в функцию. Начинающему режиссеру будет сложно, потому что любое экранное произведение — это ответственность перед продюсером и зрителем, перед выделенным бюджетом. В этом плане я очень благодарен своим первым продюсерам, которые поверили в меня и дали возможность снять первый сериал («Подружки» — Прим.ред. ) для национального канала.

Режиссер — это организатор съемочного и творческого процесса. Если продюсер отвечает за создание всего съемочного процесса, то режиссер отвечает за всю начинку. Он должен донести до зрителя все художественные замыслы, идею авторов и креативщиков.

В проекте «Дос-Мукасан» я приглашенный режиссер. В нем сходится все мое образование, я понимаю, какой это музыкальный материал и сам люблю театры, поэтому согласился принять участие.

Их репертуар тронул струны души общества начала 70-х: не было интернета, были посиделки и дискотеки в общагах

О феномене «Дос-Мукасан»

Величие «Досов» в ансамблевой эстрадной музыке как будто затмило весь Советский Казахстан своим репертуаром. Ансамблю удалось сделать синтез народной и на то время популярной европейской музыки. Когда мы изучали композиции, которые хотели использовать в фильме, узнали, что народная песня «Кудаша» появилась хаотично на репетициях. Ребята сидели, пытались снять аккорды песни Ob-La-Di, Ob-La-Da. Так получилось, что где-то пересекаются Beetles, народное творчество и ключом к этому является ансамбль «Дос Мукасан». Их репертуар тронул струны души того общества начала 70-х: не было интернета, были посиделки и дискотеки в общагах. Возможно, потому что у них не было музыкального образования, и этой простотой звучания они были ближе к народу.

О съемках

В первую очередь мы вдохновлялись фильмом «Стиляги», так как жанр похож: одна эпоха, детали, нюансы, западная музыка. У «Стиляг» есть особое место в российском кинематографе. В этот фильм я был влюблен со студенчества. «Богемская рапсодия» выступила больше как хороший пример повествования истории на реальных событиях. В то же время не было задачи сделать синтез этих двух фильмов, у нас есть свои факты, свои герои и переживания.

Съемки проходили в городе Алматы, в Алматинской области, Баянаул снимали в Восточно-Казахстанской области, а Минск в Усть-Каменогорске. Мы должны были поехать в Минск или показать Берлин, но помешала пандемия.

У нас стояла задача минимизировать компьютерную графику в фильме, мы пытались все, даже мелкие детали, сделать своими руками

По правилам кинопроизводства съемочный процесс должен занимать 12-13 часов. Но бывали сложные моменты, когда приходилось снимать по 20-24 часа. Тогда мы снимали исторический период и нужна была подготовка. Например, художникам приходилось маскировать современные объекты, детали на площадке под стилистику того времени. У нас стояла задача минимизировать компьютерную графику в фильме, мы пытались все, даже мелкие детали, сделать своими руками.

Каждый раз, монтируя фильм, или пересматривая его в кинотеатре, я сидел до конца титров, читая имена всех, кто внес свой вклад в фильм. Если говорить про закадровую команду, то в процессе одной из сложных сцен на площадке было около 200 человек. Для меня это был первый опыт с таким большим количеством людей. Чувствовалась любовь каждого члена группы, иногда люди за кадром в экстренных ситуациях были готовы заменить актеров. Это и сыграло большую роль в создании фильма.

Мы снимали около десяти дней зимой 2020 года, более 40 дней весной и летом 2021 года. Зимой мы сняли современную часть, позже мы работали с молодым составом. С зимы до весны у актеров было время скинуть вес, отрастить волосы, научиться играть на инструментах. Все, кто в фильме держал инструмент в руках учились играть. У нас был музыкальный координатор Анель, она разучивала все музыкальные партии с зимы до весны.

Это любовь не к самому проекту, а больше к музыке, которая всех объединила

О сцене «Той Жыры»

Во время съемок «Той жыры» не хватало одной артистки балета для хореографии, у нее что-то произошло со здоровьем и нам нужна была срочная замена. Одна из наших ассистентов по костюму оделась, быстро выучила танец и вошла в кадр вместо нее. А в промежутке между дублями она ходила и поправляла грим толпе. Каждый, кто был за кадром также вынужденно был и в нем, потому что по другому не успеть. На таких примерах я видел, что каждый горит и участвует. Это любовь не к самому проекту, а больше к музыке, которая всех объединила.

Чтобы снять эту сцену мы сделали на столе маленький макет с декорациями, включали камеру и передвигали их. Потом все это показали художникам, хореографу. После этого режиссер-хореограф Александр Ли, который еще играет Юрия Лима в фильме, собрал людей и они репетировали. За день до съемок операторы выставляли свет по всему периметру, художники собирали все конструкции, костюмеры и гримеры делали логистику и продумывали, как они будут всех одевать.

Для «Той жыры» понадобилось две недели подготовки, это была однокадровая сцена, где не должны были присутствовать монтажные склейки. Каждая малейшая ошибка актеров, операторов, декораторов приводила к повтору сцены. Мы снимали до тех пор, пока все не было идеально. Сделали около 40 дублей из которых было только три полноценно рабочих. Был очень напряженный день, большая нагрузка, уже 20 дублей отсняли и все устали. В какой-то момент приходит Досым Сулеев, благодарит и общается со всеми. Это вдохновило ребят и несмотря на усталость, появился азарт и они продолжали дальше воодушевленно работать. Какая-то магия у этой песни.

Мурат Кусаинов тоже приходил на съемки. Мы снимали сцену, где он выходит из Политеха и происходит первое знакомство с Сабирой. Как раз тогда Мурат Кусаинов пришел с настоящей Сабирой и это было забавно.

О сценарии

Автор сценария — Евфрат Шарипов (Прим.ред — «Игра на вылет», «История одного отката»), я считаю его одним из талантливейших сценаристов современности. Он писал сценарий со второй половины 2019 года до 2020. Первый драфт мы написали быстро, позже все дорабатывалось. Сценарий пережил несколько перерождений: мы все время искали новые факты, новые приемы передачи события. Изначально сценарий был написан на русском и позже переведен на казахский.

У нас был личный консультант по сценарию в лице самого Досыма Сулеева. Мы с ним встречались даже во время пандемии, сидели в ZOOM с командой, часами читали, что написано и задавали вопросы. Брали всю информацию и отсеивали факты, объединяли в одну историю.

Мы советовались с членами ансамбля, особенно когда снимали сцены с родственниками, запрашивали фотографии и сопоставляли. Это была целая череда консультаций с разными людьми, мы прорабатывали персонажей не только в драматургии, но и старались быть в диалоге с родственниками. У Мурата Кусаинова есть сцена с мамой и я запрашивал ее фотографии, чтобы сопоставить сходство.

Об актерах

Мы утвердили Максата Сабитова, который играл Мурата Кусаинова еще за полтора года до съемок. Для этой роли он сбросил 15 килограмм. Сразу утвердили и Саята Макулбаева, который играл Бахытжана. Всех остальных ребят мы долго искали, кастинг длился около полугода. Смотрели все базы театров, делали открытые и закрытые кастинги, а также парные пробы. Первый этап был как фотопробы, на схожесть с персонажем, позже уже на наличие навыков. Сложность была в том, чтобы собрать взрослый состав «Досов» и молодой состав, так, чтобы они были похожи. А взрослый состав — это артисты, а не музыканты. Я видел, как старшее поколение артистов с уважением относится к «досам». Это также и заряжало и младшее поколение.

Важный момент, что 90 % актерского состава были театральными артистами. Остальные: Артур Аскарулы, Александр Ли, Никита Погодаев — непрофессиональные актеры. Но они настолько проработали своих персонажей, что за кадром получился свой ансамбль. Я был поражен. Все настолько слились в одно целое, что не докопаешься, кто есть кто.

Кто-то рискует жизнью ради кино и это поразительно

Мне повезло с артистами, с авторской, продюсерской и постановочной группой. На этом проекте я понял, что звезды сошлись, все было так, будто на подбор. Даже когда в степи сломался автобус, пошел ливень, мы думали, что не снимем сцену. Но мы сделали проще: зашли в автобус и начали репетировать сцену, каждую букву, каждую интонацию, каждый поворот. Понимали, что у нас будет очень мало времени снять, когда солнце будет на горизонте. И таким образом за 15 минут мы сняли одну из самых драматических сложных сцен. (Прим.ред — сцена конфликта между Досом и Муратом).

Об инцидентах на съемках

Сцену аварии мы снимали в конце 2020 года с каскадерами Александром Тереховым и его командой. Была зима, гололед, нужен был определенный градус и скорость, чтобы машина наехала на трамплин и перевернулась. До этого машину готовят несколько недель, чтобы каскадеров не прижало. Ради одного кадра шла очень большая подготовка. Кто-то рискует жизнью ради кино и это поразительно. Это было страшное зрелище: момент полета машины и когда нужно скомандовать «стоп» кажется вечностью. Эту сцену сняли с одного дубля и самое сложное, что за дорогой находится обрыв и каскадерам нужно было рассчитать все, чтобы машина не упала. Высота была метров 20, а внизу река.

Был момент, когда Шах-Мурат Ордабаев подвернул ногу во время съемок, а впереди было еще шесть часов работы, но он все равно продолжал сниматься. Нургисе, который играл Мейра, во время однокадровой сцены драки прилетела чья-то туфля и разбила бровь. Он доигрывает до конца, мы видим кровь, прибегаем, у него рассечена бровь, а у меня только первый дубль и была ночь. Он сказал, что готов дальше снимать, ему заклеили бровь, сверху сделали грим и уже после съемок повезли в больницу. В последующих сценах мы прятали шов гримом, ребята на площадке не сдавались, они шли до упору.

О реакции

Когда показывали фильм в рамках фестиваля «Байконур» Досым Касымович прослезился. Для меня это было самой большой оценкой от участника ансамбля. Позже включили свет, весь зал встал и начал аплодировать. Это были настолько длительные аплодисменты, до конца последнего титра, зал аплодировал в ритм.

Второй большой оценкой участников ансамбля для меня было то, что во время официальной премьеры в Алматы, после показа, члены ансамбля вышли на сцену вместе с участниками съемочной группы и пожали друг другу руки, обнялись со всеми. Для авторов это было победой, потому что конфликт внутри фильма — реальный, а не вымышленный, когда один уходит из ансамбля, а другой остается. Потому что крайняя сцена, где поют «Алматы түні» и все включают фонарики и в кадре два артиста обнимаются — это вымысел, это наше желание с посылом, что дружба превыше всего.

Я очень рад, что фильм дошел до народа и что есть обратная связь. В зале сидят буквально все — от школьников до бабушек и дедушек. Для меня это поразительная штука, что эти герои объединили такое поколение, с таким пролетом.