Футбольные матчи редко ограничиваются активностью только на поле: на трибунах также происходят столкновения. Существует даже особая категория болельщиков, готовая отстаивать честь своего клуба любой ценой. Эти люди — футбольные хулиганы и участники ультрас движений. В Европе эти два понятия различаются, но в Казахстане они синонимичны.

Мы поговорили с казахстанским футбольным хулиганом с восьмилетним стажем и узнали, чем живет сообщество, почему драка лучше бара и по каким принципам выбирают новых участников.

Мнение героя может не совпадать с позицией редакции The Village Казахстан

Текст

Кирилл Каргаполов

Иллюстрации

Катерина Комякова

Словарь ультрас

Акция — заранее подготовленное мероприятие на трибуне или за ее пределами

Бежать по тапкам — убегать

Выезд ― игра клуба вне домашнего стадиона

Говно/ аргумент — арматура, холодное оружие

Дерби — спортивный матч с принципиальным соперником

Кузьма — обычный болельщик

Моб — небольшая группировка фанатов

Третий тайм — все активности после матча

Трофей — украденный фирмач другой группировки

Фирма ― группировка

Фирмач — изображение логотипа группировки

Шиза/ шизить — активная поддержка на трибуне/ поддерживать на трибуне

О детстве

Я родился в провинциальном городке, рос в обычной семье: мать ― медицинский работник, отец ― инженер. Кстати, любовь к футболу мне привита именно папой. В пять лет посмотрел с ним финал Лиги Чемпионов между AS Monaco и FC Porto. Я был так впечатлен, что каждые выходные начал смотреть футбольные матчи. Позже мама отвела меня в футбольный центр, где спустя какое-то время я даже стал капитаном команды.

В средних классах я перешел в интернат, времени на футбол стало не хватать. К тому же в тот период получил сотрясение мозга, после чего боялся мяча еще несколько лет. Просто понаблюдать за футболом возможности тоже не было, так как детям посещать стадион в вечернее время запрещалось, а отец всегда был в командировках. Попасть на матч смог только в выпускном классе. Его атмосфера не понравилась: все молча сидели и наблюдали за игрой, будто это спектакль в театре. В этом спокойствии выделялась только одна группа фанатов: они стояли и шизили, всячески подбадривали свою команду. Присоединился к ним — меня захлестнул ураган из эмоций и драйва. С тех пор я футбольный фанат и не схожу с трибун.

Атмосфера не понравилась: все молча сидели и наблюдали за игрой, будто это спектакль в театре

О группировках в Казахстане

Футбольные зрители делятся на кузьмичей — простых болельщиков ― и ультрас с хулиганами, активно поддерживающих футболистов на трибуне и бьющихся за честь клубов вне стадиона. В мировом околофутболе ультрас шизят на трибуне, а дерутся только хулиганы. В Казахстане же ультрас занимаются и тем, и другим: ты должен шизить на трибуне и впрягаться за честь клуба, где бы ни пришлось. Есть еще марионетки без мнения из фан-клубов, которых официально спонсирует руководство футбольных клубов. Мы же ни от кого не зависим.

В Казахстане около 500-700 активных ультрас, распределенных по разным фирмам. Если называть самые известные, то это: «13 сектор», представляющий футбольный клуб «Актобе», Southern Force, болеющий за клуб «Тараз», Texas fans, двигающиеся за футбольный клуб «Ордабасы», Batys Ultras, поддерживающие ФК «Акжайык», West Side Ultras, болеющие за ФК «Атырау», Yellow Green Ultras, поддерживающие ФК «Тобол». В Алматы ― это Jolly Roger и «Алма-Атинец Ультрас», преданные «Кайрату». Несмотря на разнообразие городов, мы выражаем неприязнь только по отношению к фанатам другого клуба, а не жителям определенного города.

В Казахстане нет особых правил, чтобы попасть в фирму. Мы, как команда, объясняем новичкам свою политику, идеологию, ценности. Если человек ровный, то берем. С этого момента ему нужно будет следовать кодексу ультрас, который везде одинаков: поддерживать команду несмотря ни на что, участвовать в акциях на трибуне и за ее пределами, быть с фирмой на выездах. Но главное правило ― человеку должно быть по душе. Мы никого не заставляем.

Несмотря на то что в группировке довольно много людей, доступ в нее не поголовный. Был случай, когда к нам пытались заслать чужака из другой группировки. Но не «нашего» человека видно сразу: он путается в информации, не называет нужных людей. Город у нас маленький и назвать не те имена сложно: каждый третий друг друга в лицо знает.

В фирме состоят люди разных возрастов, профессий и социальных статусов. Возраст участников ― от 18 до 30. Заработка у каждого хватает, чтобы не отказывать себе практически ни в чем. Чтобы разрушить стереотип, приравнивающий всех фанатов к тупому быдлу и гопникам, скажу, что в группировке соперников есть топ-менеджер национальной компании.

Как и в любом объединении, у нас есть лидер, но это никем не определяемая позиция ― лидер просто должен быть ответственным и инициативным человеком. Четко построенной иерархии у нас нет: каждый участвует в жизни группировки и помогает по мере своих возможностей, финансовых в том числе.

Вне футбола без надобности мы не встречаемся. Общение происходит в социальных сетях и исключительно на футбольную тематику. Особенно оно оживает, когда в начале года объявляется календарь матчей. В это время мы первым делом смотрим, где и когда будет дерби, потом намечаем выезды. Особо важно обсудить ситуацию до и после матча. «До», потому что возникает много организационных вопросов, «после», потому что часто оппоненты находят фанатов по одному и п****т (бьют). Это вопрос безопасности: мы всегда готовы прийти на помощь.

Например, у меня ненависть вызывают крысы, которые валят из страны

Казахстанский околофутбол категорически против использования аргументов ― мы ведь не с врагами деремся, а с соперниками

Об идеологии и цели группировки

Мы идем на матчи, чтобы выплеснуть негатив, скопившийся за неделю. Кто-то проводит свой выходной день в компании сомнительных людей, попутно распивая алкоголь, ― мы же боремся за честь нашего клуба и города.

Наша идеология базируется на казахском национализме, не путать с нацизмом — у нас нет цели притеснять другую нацию. Мы за другое: например, у казахов есть комплекс ― они стесняются говорить на родном языке, поддерживать за свои клубы. Поэтому правило нашей группировки ― казах с казахом говорит на родном языке. Почему казахоязычных считают мамбетами, а русскоговорящих высококультурными? Почему, имея одинаковое значение, «твою мать» для них нормально, а «щщс» уже неприемлемо?

Такое отношение приводит к манкуртизму — потере национальной идентичности. Какая еще нация друг с другом на чужом языке разговаривает? Некоторые жалуются мне, что говорить на казахском им просто неудобно. Ну как неудобно? Как можно себя казахом считать после этого? Кому-то наша идеология может показаться угнетающей, но в сравнении с российским околофутболом, который строится на шовинизме, у нас еще все нормально. Если, например, во вражеской группировке есть человек другой национальности, мы будем с ним говорить по-русски, это не проблема.

Когда нас вяжут, не сопротивляемся — нет смысла лишний раз нарушать закон

У нас отсутствует трайбализм. Большинство группировок из разных регионов находятся в дружных отношениях и конфликтуют только с клубами из одного региона, так как это правильнее с точки зрении околофутбола: юг дружит с севером, восток с западом, но, например, Шымкент конфликтует с Алматы, Актобе с Атырау и Уральском. На ру (Прим. ред. ― казахский род) мы не смотрим, хотя в редких случаях используем племенную принадлежность в стычках, просто чтобы подлить масла в огонь.

Мы хотим, чтобы ультрас-движение развивалось и люди приходили на трибуны. Чем больше фанатов будет задействовано в этих движениях, тем больше шансов у нас оказать влияние на работу футбольных клубов, на качество игры футболистов. Это, в свою очередь, показатель на мировой спортивной арене. Пока что я чувствую только предвзятое отношение к ультрас, а некоторые просто стесняются присоединяться к нам. Мы пытались исправить ситуацию: однажды даже связывались с футбольным клубом, но руководство не шло навстречу. Тогда мы провели акцию на трибуне и послали администрацию этого клуба н***й (на мужской половой орган).

С футболистами мы знакомы. Там даже так: если они не подходят к трибунам, то после матча получают от нас предъявы. Считаю, что наши футболисты продались системе, которая позволяет собирать капающую зарплату и ничего не делать. Знаю одного футболиста, возможно, лучшего игрока Казахстана, который из-за жирнейшего контракта остановился в своем развитии.

Проблема казахстанского футбола в том, что мы платим миллионы иностранным легионерам, а своим воспитанникам, готовым пахать за гроши, не даем и шанса показать себя. Еще повсеместно проводятся договорные матчи. А если какая-то команда внезапно «выстреливает», то ее всячески начинают сливать или подкупать ее игроков. Существующая система, при которой финансирование идет из местного бюджета, не доходя до конечной точки, опустила Казахстан на самое дно мирового футбола. Как при такой схеме можно говорить о развитии?

Как дерутся в Казахстане

Помню свою первую драку: у нас было принципиальное дерби с соперником  когда все уже почти разошлись, — неожиданно начался замес. Мне тогда хорошенько дали по щщам, но те 40 секунд драки оставили сумасшедшие ощущения.

Драки обычно проходят быстро, но даже нескольких минут хватает, чтобы понять, кто победил. Есть и другие причины, объясняющие такую скромную продолжительность: многие начинают бежать по тапкам или объявляется полиция. Когда нас вяжут, не сопротивляемся — нет смысла лишний раз нарушать закон. Но, кстати, среди правоохранительных органов тоже находятся те, кто поддерживают наше движение. В сравнении с органами правопорядка стран Европы, казахстанская полиция действует куда мягче. Например, на Балканах для решения конфликта в ход могут пустить оружие.

Каждая страна дерется по-своему. Например, в Южной Америке или на Балканах применяется говно, для них в порядке вещей пырнуть оппонента. У нас же используется «русский» стиль — это только руки и голова. Казахстанский околофутбол категорически против использования аргументов ― мы ведь не с врагами деремся, а с соперниками.

Некоторые хулиганы Европы и России специально занимаются в спортивных залах, у нас такого практически нет. Драки, вообще, не являются обязательным элементом нашей идеологии, хотя мы всегда к ним готовы. Столкновения происходят в основном во время дерби и занимают 50 % от всего околофутбольного времени, это не чаще четырех-пяти раз за год.

Поводом для драки может стать украденный фирмач группировки. Вернуть его можно, выполнив условия со стороны отобравшей команды, а это чаще всего драка. Если команда отказывается драться, то ее фирмач сжигают, а сама группировка теряет уважение. Чаще всего такие фирмы быстро распадаются.

Бывает, драки носят организованный характер. Перед выездами домашние команды часто сами проявляют инициативу и интересуются: «П*******я (драться) будете?» Тут же решаем, где и когда пересечемся ― до матча или после. При встрече обе фирмы собираются стенка на стенку, обмениваются репликами и драка начинается. Если кого повалил, по е***у (лицу) пару раз дал, то пусть этот человек лежит дальше. Добивать нельзя — чрезмерная жестокость наказывается. Если человек сказал «все», то его не трогают, но лежать он должен до конца. По числу оставшихся на ногах становится ясно, кто победил, в случае вмешательства полиции или неявного исхода схватки ― объявляется ничья. В Казахстане, кстати, никогда не было смертей или тяжелых травм в околофутболе. Несмотря на негативное отношение общества, у меня не появлялось усталости или желания уйти из ультрас, единственное, что разочаровывает в околофутболе — это выступления наших футболистов.

Поэтому правило нашей группировки ― казах с казахом говорит на родном языке

О политике и государстве

На трибуне отсутствуют политические лозунги, но это не значит, что у участников нет своего мнения по поводу общества и политики. Например, у меня ненависть вызывают крысы, которые валят из страны. Проблемные ситуации в стране ― не повод, чтобы покидать ее: родителей и родину не выбирают и не меняют. Конечно, ситуация, когда человек учится, набирается опыта, а потом возвращается — это другое. Например, Головкин, скорее всего, не достиг бы результатов, тренируясь только здесь, но за рубежом он выступает за честь своей страны, а не выбрасывает родной голубой паспорт. Если ты был лохом в родной стране, останешься им и в другой. От стыда некоторые люди не возвращаются домой, а так и остаются пожизненными гастарбайтерами. Я видел таких: нам они рассказывают, как достойно зарабатывают и как хорошо живут. Но самого себя не обманешь ― по глазам все видно.

Отец и мать знают только о моей любви к футболу, но они и не догадывается, что я в ультрас-движении, ― в их глазах я обычный кузьма

Я против культурной глобализации, но не против экономической. Считаю, что реализация идеи мирового государства приведет к отсутствию конкуренции и распространению тотального коммунизма. Помимо всего, глобализация опускает понятие свободы до принятия обществом пидоров и лесби, а разве это нормально? Я бы, например, не хотел, чтобы мой сын был пидором.

Нурботом меня назвать нельзя, но по большей части я поддерживаю нынешний курс руководства страны. Недостатки есть у каждого государства и их нужно искоренять, а не просто жаловаться. К успеху человека на верхушке у нас часто приписывают наличие связей и денег, но на опыте знакомых знаю, что можно пробиться и достичь всего самому.

Проблемы не исчезнут, если руководствоваться выражением, что рыба гниет с головы. Знаете, есть одна казахская пословица, которая гласит, что срезав макушку дерева, корень останется. И если сравнивать человека с рыбой или деревом, я выберу дерево. Нам нужно поменять корень этого дерева, и тогда оно начнет расти по-другому. Это будет медленный процесс, для реализации которого потребуется выработанная систематика — за один день никогда ничего не делается. Должен поменяться источник возникновения идеологии: не от государства к людям, а от людей к государству.

О жизни вне трибуны

У меня есть друзья, которые не принадлежат к околофутболу. Они знают, чем я занимаюсь, но одобрения не выказывают. Несмотря на это, я не чувствую осуждения с их стороны, наоборот, если они видят меня раздраженным или злым, советуют побыстрее отправиться на выезд. Мое увлечение ими воспринимается как способ выплеснуть эмоции. Иногда спрашивают, зачем мы вообще этим занимаемся, если не знаем футболистов лично. Но мы с фирмой ведь бьемся не за игроков, а за честь своего города и клуба. Родные бы не поняли моего увлечения, даже если я им объяснил. Отец и мать знают только о моей любви к футболу, но они и не догадывается, что я в ультрас-движении, ― в их глазах я обычный кузьма.

Околофутбол занимает около десяти процентов моей жизни, хобби никак не помешало мне получить два высших образования и построить успешную карьеру. Когда появится семья, то с выездами, скорее всего, придется закончить, но на трибуне я буду всегда.