За последние годы сотни тысяч этнических казахов, также известных как кандасы, вернулись на историческую родину из других стран. Согласно данным Минтруда, с 1991 года в Казахстан таким образом приехало почти 1,2 миллиона человек.

По последним данным, численность казахов в Монголии составляет около 120 999 человек — примерно 3,8% от общего населения страны. Основная часть казахов проживает в западных аймаках, особенно в Баян-Улгий, где они составляют более 90% населения региона, а также в Ховде и Улан-Баторе.

В 2024 году в Казахстан прибыло 1 072 этнических казаха из Монголии. Их оказалось больше, чем аналогичных переселенцев из Китая и Узбекистана. 

Мы поговорили с Арнагуль Каблен, кандаской из Монголии, переехавшей на историческую родину еще в начале 90-х. Она рассказала о жизни в Казахстане после переезда, роли казахского языка в их семье и буллинге в школе.

Текст Данияр Бейсембаев
Редактура Султан Темирхан

 

О себе

Я родилась в городе Улан-Батор — столице Монголии. О своем детстве не могу рассказать много, ведь на тот момент мне было всего восемь лет. Я появилась на свет 5 октября 1984 года, а летом 1992 года мои родители переехали в Казахстан. Помню лишь, как отец водил меня в детский сад. По утрам он заходил к себе на работу — он был педагогом, и его ученики играли со мной.

Моя жизнь в Казахстане сложилась как у всех, наверное. Получила образование и сейчас работаю учителем физики в школе — стаж уже 19 лет.

 

 

Об отце-патриоте

Мой отец, Абильмажин Каблен, был выдающимся педагогом. Он был филологом. Говорю «был», потому что мы потеряли его в 2004 году.

Он был патриотом Казахстана. Слышала, что в момент отъезда он продал все, что накопил, и переехал своими силами — без чьей-либо поддержки. И он переехал не только со своей семьей — он собрал всех своих родственников: свою мать, а также своих братьев и сестер. Таким образом, в Казахстан одновременно переехали семь семей.

 

 

О трудностях после переезда из Монголии в Казахстан

Трудности, наверное, больше испытывали родители. Как нас встретили в Казахстане — не помню. Это был поселок Жайрем в Жезказганской области, сейчас его вроде переименовали. Какое-то время мы жили в общежитии. В нашей семье семь человек: мама, папа и пятеро детей.

Мы жили в одной комнате в общежитии. Трудности были в том, что, можно сказать, нас здесь никто не ждал с объятиями. Негде было жить, нечего было есть, если честно. 

Затем нас отправили в ВСО, это была бывшая казарма. Там были заброшенные здания. Взрослые и дети делали ремонт. Мы жили там до 1998 года. Некоторые родственники до сих пор живут там.

 

 

О жизни в Казахстане и Монголии

Наверное, сначала ничего хорошего не было. Когда я жила в Монголии, у нас семья жила довольно хорошо: у отца был автомобиль, кажется, даже ЗИЛ — большая машина, и еще легковой автомобиль. Моя бабушка жила на окраине города и держала скот, была своя домашняя сметана и масло.

А когда мы приехали сюда, у нас уже ничего такого не было. По-моему, было очень тяжело. Я помню, как стояли в очередях за хлебом. Может, так было по всему Казахстану, но для нас это все вначале было очень непривычно и тяжело.

 

 

О различии школ в Казахстане и Монголии

В Монголии я училась только в первом классе, но там в школе была совсем другая система письма. У нас сейчас кириллица, а там, когда я училась, использовались старые монгольские иероглифы, которые пишутся сверху вниз. Буквы там сильно отличаются в начале, середине и конце слова.

Я закончила первый класс в Монголии с отличием, поэтому отец отдал меня сразу во второй класс. Мне было очень тяжело — кроме математики, по всем предметам были тройки. Потому что алфавит был совсем другой, и надо было адаптироваться. По математике мне удавалось учиться лучше, так как задачи везде похожие. Поэтому я выбрала путь математики и стала физиком — мне это легче давалось. 

Кстати, многие родственники, которые в моем возрасте закончили только первый класс в Монголии, при переезде испытывали большие трудности. Их сразу отдали опять в первый класс, даже если они уже заканчивали второй. То есть им приходилось дважды учиться в первом классе. Меня же дома поддерживали отец и мама, помогали учиться во втором классе, поэтому я подтянулась.

В итоге я закончила школу на отлично — здесь, в Астане, в 35 лицее. Поступала в Евразийский университет, но закончила Казахский аграрно-экономический университет.

 

 

Об адаптации в казахстанской школе

Нас не особо полюбили. На тот момент мы не понимали по-русски, и нас называли «монголами», «калбитами», «мамбетами».

Конечно, мы говорили родителям об этом, и они советовали просто не обращать внимания, быть умными и помнить, что мы казахи — несмотря на то, что другие говорят. Помню, отец говорил, что те, кто нас обзывает, сами плохо говорят на своем языке и даже не понимают значения этих слов. Поэтому он говорил — не обращайте внимания.

И я действительно не обращала. Уже в третьем классе помню, те же дети, которые меня обзывали, начали списывать у меня по математике. Так я им показала, что я не «мамбетка», а умная и даже умнее их, если можно так сказать.

 

 

О казахском языке в семье

Говорить на казахском нам было не так сложно, ведь в семье патриота мы всегда дома разговаривали на казахском. Конечно, не у всех так было. Однако у нас дома обязательно нужно было говорить на казахском.

Например, папу мы не называли «папой», а на казахском — әке. Маму сначала не знали, как называть, было немного неудобно называть шеше, и поэтому прозвали ее тәтe — так мы ее до сих пор и называем.

 

 

О том, где все-таки родина

Скорее всего, теперь мы уже больше связаны с Казахстаном, ведь с восьми лет живем тут. Мы здесь учились, получили образование, работаем, здесь растут наши дети. Все больше связывает нас с Казахстаном. О Монголии почти никто и не вспоминает — разве что старшие.

Тем не менее, я считаю, что у меня две родины. Невозможно забыть место, где ты родился. Все-таки я жила там до восьми лет, там же закончила первый класс.

 

 

О родственниках, оставшихся в Монголии

Почти все наши родственники здесь, в Казахстане. В Монголии, наверное, остались те, кто не хотят переезжать и испытывать трудности, как мы. У меня отец действительно был патриотом, поэтому мы и живем здесь.

Что касается родственников в Монголии, то это в основном взрослые люди и их потомки. Мы их практически не видим, они нас не знают, и мы их тоже. Старшее поколение еще общается, а мы — нет.

Мне кажется, у родителей не было сомнений при переезде. Мы, дети, просто не могли задумываться, правильно это или нет — возможно, родители о чем-то и думали. В этом смысле нам было легче.

Лично я считаю, что если мы казахи, то должны жить в Казахстане, чтобы наши дети и потомки знали свои корни, чтобы сохраняли и продолжали казахские традиции. Несмотря на то что в детстве было тяжело, сейчас все иначе — мы уже привыкли и живем здесь, как все казахи.