В Алматы идет суд по делу об убийстве четырехлетнего Ханторе, который погиб от разрыва внутренних органов. По версии следствия, его жестоко избил отчим, после чего отвел в детский сад. Отчима судят по статье 99 части 3 УК РК «Убийство малолетнего лица». Сам отчим вины не признает и утверждает, что ребенок упал с лестницы. А родной отец Ханторе просит привлечь к ответственности не только отчима, но и родную мать мальчика. Рассказываем подробности еще одного дела об убийстве ребенка, жестокости и тотальном безразличии взрослых.

 

 

Что произошло?

В сентябре 2023 года стало известно о смерти четырехлетнего Ханторе в Алматы. Отчим, Дархан Даулетов, привел мальчика в детский сад, где воспитатели заметили синяки и следы избиения на теле ребенка. 

«В половине десятого утра молодой человек привел ребенка. Когда я раздевала Ханторе, заметила на его лице следы от побоев. Я спросила: “Что случилось?”. Отчим ответил, что сын упал с горки. Попросил дать воды. Уложили малыша в кровать. Перед прогулкой он снова попросил воды. И его вырвало. Я еще раз спросила у Ханторе, что могло произойти. Он ответил, что папа ударил», — рассказала на суде воспитательница Куралай Абилдаева.

В суде воспитательница рассказала, что уложила ребенка на кровать и отошла кормить завтраком других детей, после чего нужно было выводить воспитанников на прогулку. Она заглянула проверить Ханторе, и он снова попросил воды. Тогда воспитательница вывела его в большой зал, где ребенка вырвало густой коричневой массой. Сначала, по словам воспитательницы, она подумала, что это гречка. Но позже поняла, что это была кровь, и сообщила заведующей, так как номера телефона матери у нее не было: Куралай работала в садике всего несколько дней. Заведующая позвонила матери ребенка, Самал Токтасыновой, после чего та забрала Ханторе. Когда Самал приехала в детский сад, то сказала воспитателям, что накануне они ели острую пищу, из-за чего ребенок и отравился. Мать не вызывала скорую помощь, а поехала с ребенком на такси в частную клинику.  

По словам сотрудников детского сада, ребенка часто приводил отчим. Впоследствии родной отец Ханторе обвинял сотрудников детского сада в бездействии. По его словам, воспитатели спокойно отпустили Дархана, увидев на ребенке следы побоев. И даже не вызвали скорую, когда Ханторе рвало кровью. На суде у воспитателей спросили, почему они не вызвали полицию, когда увидели у ребенка синяки. Куралай Абилдаева заявила, что такое случается часто: родители приводят детей и объясняют, что ребенок упал или ударился во время игры. В итоге, ребенок впал в кому и скончался в больнице от разрыва внутренних органов.

 

 

Подозреваемый — сожитель матери Ханторе и ее бывший студент 

Отчима зовут Дархан Даулетов. Ему 19 лет, он бывший студент колледжа, в котором преподавала мать Ханторе Самал Токтасынова. Подсудимый свою вину не признает, заявляет, что подписал показания под давлением и угрозами, якобы у него даже не было возможности ознакомиться с тем, что он подписывает. 

Изначально представители колледжа отказывались признавать связь Дархана Даулетова с их учебным заведением, а после заявляли, что не были в курсе отношений студента и преподавательницы. 

Дархан рассказал, что познакомился с матерью Ханторе в колледже, после чего они начали встречаться. Родители были против этих отношений из-за разницы в возрасте (Самал 25 лет — прим. ред.). Самал и Дархан провели никях в мечети, но официально женаты не были. 

В день убийства Ханторе, по словам Дархана, он должен был отвести ребенка в садик, но Ханторе капризничал и не хотел туда идти. Подсудимый признался, что «только раз легонько шлепнул его, чтобы тот начал слушаться». По его словам, когда Дархан закрывал квартиру, Ханторе бегал по лестничной площадке и упал с лестницы. На теле ребенка обнаружили множество синяков, он еле стоял на ногах, а в детском саду его стошнило кровью.

 

 

Отец обращался в полицию, но заявление не приняли

Родной папа Ханторе Акылбек Дармаханов рассказывал, что ребенок не раз жаловался на отчима. Мальчик даже во время игры упоминал «злого Дархана». Акылбек развелся с супругой за год до трагедии, и ему было разрешено видеться с сыном всего четыре раза в год. В последний раз он видел ребенка за месяц до его смерти, тогда же Акылбек обратился в полицию, но его заявление не приняли. 

«Тогда мне сын сказал, что его бьют. Я отправился в Ауэзовский РОВД и написал заявление. Участковый мне сказал, что в семейные дела не вмешиваются и вообще я обратился не по месту жительства. Я поговорил с бывшей женой. Тогда она ответила, что Ханторе маленький и может говорить что угодно. Она подумала, я из ревности начал этот разговор», — рассказал Акылбек Дармаханов.

Более того, по словам отца, он пытался забрать сына к себе. Он звонил бывшей жене и говорил, что не привезет сына, раз его обижают. Буквально через 20 минут после разговора ему поступил звонок из полиции, Акылбеку сказали, что на него поступило заявление о похищении ребенка. 

«Ребенку, как обычно, никто не поверил. А можно было бы его спасти», — считает глава общественного фонда «Не Молчи» Дина Тансари. По ее мнению, было потеряно очень много времени, критичного для спасения малыша. По словам Дины, даже отчим мог бы вызвать скорую помощь, но он предпочел скрыть свое преступление и уйти от ответственности. 

 

 

Почему Ханторе никто не помог? 

Дина Тансари считает, что в трагедии Ханторе очень много халатности. Воспитательница, которая не вызвала скорую помощь, повела себя непрофессионально. 

«Во-первых, нужно было сразу вызвать скорую и полицию. Она должна была полностью осмотреть ребенка, посмотреть, есть ли синяки, зафиксировать. Но этого сделано не было, вместо этого поверили на слово отчиму. Ребенка вырвало, он жалуется на боли, а его отправляют полежать. Это непрофессионально. Должны быть четкие инструкции по приему детей в детский сад», — считает Дина Тансари. 

По мнению правозащитницы, разбирательства должны быть не только в отношении отчима — также должны расследоваться действия матери, работников детсада и участкового, который не принял заявление отца. Сейчас мать проходит по делу потерпевшей. К тому же необходимы четкие правила приема ребенка в школу или детские сады, так как учителя и воспитатели — это одни из немногих, кто может заметить следы от насилия, которому подвергаются дети дома. 

«По школам есть определенная норма: когда ребенок приходит в школу травмированным, и видно, что с ним что-то произошло, в школе должны вызвать полицию и скорую помощь. Но многие директора нарушают эти протоколы, боятся, что упадет рейтинг учебного заведения. Поэтому чаще всего говорят ребенку “иди домой и вызывай скорую”, чтобы это было не на территории школы», — говорит правозащитница. 

 

   

Обложка: Freepik