В конце августа в издательстве «Эксмо» выходит вторая книга педиатра Сергея Бутрия «Современные родители. Все, что должны знать папа и мама о здоровье ребенка от рождения до 10 лет». 

«Доктор, если прививки почти всегда безопасны, почему в интернете столько плохих отзывов о них и ни одного хорошего?»

Мне кажется, ответ на этот вопрос очень прост, и я много писал об этом в блоге, в интервью и в книгах. Но на приеме продолжают его задавать, в том числе те, кто «мы ваши давние подписчики». Хорошо, давайте еще раз.

Негатив заряжает на действие значительно сильнее, чем позитив

Ответьте честно, какова вероятность, что вы оставите добрый отзыв с благодарностью о кафе, где вам очень понравилось? Напишете им на сайт, расскажете друзьям в соцсетях, поставите пять звезд в гугл-картах? Ответили? А какова вероятность, что вы отрицательно прокомментируете ситуацию, когда в кафе что-то было вам неприятно (официант был груб, таракан в салате)? Она заметно выше, не так ли?

Вывод: случаи вреда от прививок попадают в интернет чаще, чем случаи пользы (будь то настоящий или кажущийся вред).

Мы прощаем себе ошибки охотнее, чем другим

Представьте, что вы пришли за ребенком в детский сад, а у него перевязана ладошка — он порезался на прогулке. Вы сделаете гневное замечание воспитателю? Ну разумеется, что за вопрос. А расскажете об этом вопиющем случае родственникам и друзьям? Думаю, непременно. А если ваш ребенок, находясь дома с вами, упал с пеленального столика или потянул за скатерть и опрокинул на себя крутой кипяток, тогда расскажете? Ой ли.

Вывод: родители, чей ребенок пострадал от отсутствия прививок, не станут писать об этом в интернет. Они боятся и избегают осуждения в свой адрес. А вот те, чей малыш стал жертвой прививки (опять же, будь то настоящий или кажущийся вред), сообщат непременно — люди скоры на осуждение врачей.

Люди плохо ориентируются в основах эпидемиологии и иммунопрофилактики и обычно необъективны в суждениях

В большинстве случаев у вас нет никакой возможности понять, сработала ли вакцина. Если вы попали в ужасное ДТП и остались живы, ремни и подушки безопасности сработали, это очевидно. А когда вы привились и не заболели — ничего особенного не произошло, все было хорошо и осталось хорошо.

Много ли детей не перенесли отитов, получив вакцину против пневмококковой инфекции, дадут понять только исследования; у конкретно взятой семьи нет возможности узнать, сколько случаев болезни и осложнений предотвратил педиатр, введя их ребенку все вакцины. И мы допускаем классическую когнитивную ошибку, думая, что мир справедлив, что хорошее случается в нем по умолчанию, а в плохом всегда кто-то виноват, что оно якобы не может происходить просто так.

У меня были родители, которые рассказывали, что в группе детского сада, который посещает их ребенок, была вспышка коклюша, многие заболели, а их малыш — нет. И даже они говорили «нам повезло», «наш ребенок мало общался с заболевшими, потому не заразился» и неохотно связывали здоровье малыша со своевременной и полной вакцинацией. Спорим, если бы он пострадал, они не подумали бы, что им «не повезло» или что он «много общался с заболевшими», а наехали бы на меня, что моя вакцина не сработала.

Вывод: даже если родители захотят написать хорошее о прививках, им часто не о чем писать — ничего же не произошло. Можно сказать: «Я сделал своему ребенку все прививки, и он ничем не заразился», но только ленивый антипрививочник не бросится убеждать этого родителя, что вакцины тут ни при чем.

Ну и сам по себе хайп притягивает внимание людей. Добавьте к этому повсеместное распространение страхов перед вакцинацией (а значит, когнитивное искажение: «Я так и знал, что от этих прививок один вред») — и получите такую картину. С одной стороны, люди не понимают, как работают вакцины, не имеют возможности узнать, сколько пользы от вакцин получил конкретно их ребенок, и заранее настороженно относятся к вакцинации. С другой, видят и придираются к нежелательным реакциям (даже самым безобидным), склонны винить врача и прививку во всех бедах, случившихся после вакцинации (даже в тех, которые не могут иметь к ней ни малейшего отношения), и гораздо охотнее рассказывают об ошибках педиатра, чем о своих.

Только за одну неделю (предшествующую написанию этой главы) ко мне обратились:

— мама с младенцем, у которой старший ребенок погиб от ветряночного менингоэнцефалита, теперь привить младшего от ветрянки мама хочет как можно раньше;

— семья (двое взрослых и трое детей), вернувшаяся из отпуска, где они все перенесли тяжелые гастроэнтериты — все, кроме младшего, которого прививали у меня год назад, он весь отпуск оставался здоров;

— семья с шестью абсолютно непривитыми детьми, где младшему четыре месяца, а старший «странно кашляет уже месяц до красного лица и головной боли», в последние дни начали кашлять еще двое младших, «особенно сильно ночью, до рвотных позывов», а «лечение местного врача, разумеется, не помогает». (Спойлер: это коклюш — заболевание, которое смертельно опасно для самого младшего ребенка в этой семье и от которого могла бы надежно защитить вакцина).

Вероятность того, что хоть кто-то из этих людей напишет свою историю в интернете, исчезающе мала. Люди не хотят рассказывать о своих бедах, если в них некого винить. Педиатры видят такое регулярно, но связаны врачебной тайной и в целом тоже неохотно этим делятся. Ну и откуда тогда возьмутся истории пользы от вакцин или вреда от их отсутствия в Сети?

Ну и главное: чуть менее, чем все опубликованные случаи вреда от прививок — суть преувеличение (пишут «отнялись ноги на неделю», а ребенок просто осторожно ходил пару дней из-за болезненности в бедре в месте инъекции), отсутствие причинно-следственной связи (пишут, что «в год ввели вакцину, а в девять лет дебютировал сахарный диабет» — тут не может быть никакой связи) или просто ложь («куча детей умерло от АКДС в нашей поликлинике за последние полгода, но врачи это скрывают», да как такое можно скрыть, помилуйте?!). Вывод: «Не читайте перед обедом советских газет» (М. Булгаков, «Собачье сердце»). Лучше найдите хорошего врача и доверяйте ему.

Обложка: «Эксмо»