Люди в городе Коренные астанчане: «Без приезжих не было бы Астаны»
Жители Астаны — о ветре, стереотипах, переносе Дня города и праздничном бюджете
20 лет назад Астана стала столицей Казахстана. В тот год население города составляло всего 300 500 человек. В 2009 году эта цифра увеличилась, при этом среди населения города насчитывалось 36 % коренных жителей. Сейчас в Астане проживает более миллиона человек — по росту населения столица уступает лишь Алматы. В преддверии Дня столицы поговорили с коренными астанчанами о проблемах города, изменениях и стереотипах.
Фотографии
Николай Пивень
84 года, пенсионер. Астанчанин в первом поколении
Мои родители встретились в Акмолинске. Отец после армии приехал сюда на заработки — строить железную дорогу на Павлодар. Я родился в 1934 году и провел всю жизнь в этом городе. Мой правнук астанчанин уже в четвертом поколении.
Я помню, что в детстве мы жили возле старого вокзала. Тогда там стояли добротные саманные бараки. Астана напоминала большую деревню — дорог не было, многоэтажек и подавно, кругом стояла пыль. Канализация была только у Управления железной дороги. От вокзала в город была проложена железная дорога, по ней ездил паровоз — это был наш общественный транспорт.
Астана напоминала большую деревню — дорог не было, многоэтажек и подавно, кругом стояла пыль
Раньше в городе было очень жарко, душно, пасмурных дней почти не было. Пыль постоянно летала в воздухе из-за ветра. Дожди были редкие, но обильные. Деревьев было мало, их начали сажать позже. Зимой были сильные морозы до 40 градусов. Тогда мой отец служил в милиции. Помню, когда он шел на улицу, вытаскивал пистолет из кобуры, клал его за пазуху, чтобы не замерзало масло. На себя надевал шапку, шинель, а сверху детское байковое одеяло.
Строить было не из чего — отец выкапывал яму, ее заливали водой, и мы всей семьей месили глину
Когда мне было 7 лет, началась Великая Отечественная война. Помню тот вечер, когда на улицу вынесли радио, все собрались вокруг, и Левитан объявил о вероломном нападении на Советский Союз. Тогда я еще не осознал, что такое война. В Акмолинске формировались дивизии, и на фронт отправились несколько тысяч человек. Они шли по дороге и садились в эшелоны, а мальчишки подбегали к ним, чтобы рассмотреть. Весь город их провожал. Моего отца призывали несколько раз, но не брали на фронт — на его счет было особое распоряжение. А вот его родных братьев забрали на войну. Во время войны к нам в госпиталь привозили раненых. Помню, за ними люди приезжали на лошадях с телегами, которые специально укладывали соломой. Тогда домохозяек призывали ухаживать за солдатами — многие шли помогать. В те времена мы начали строить дом. Строить было не из чего — отец выкапывал яму, ее заливали водой, и мы всей семьей месили глину. Смешивали ее с соломой и на станке делали из этой смеси кирпичи.
Об изменениях
С тех пор многое изменилось. Вокзал реконструировали. Раньше он был огромный, высокий, советской архитектуры, там всегда было много людей. Дворца пионеров в моем детстве еще не было. Помню, было два дома, которые назывались «Тридцатка». Рядом стояла 30 школа — лучшая в республике. Дети там учились хорошо — было много золотых медалистов. В этой школе училась моя жена, Ида. Она приехала с родителями из Сибири. А я учился в 32 школе. Помню, в какой-то год было даже разделение — мальчишки и девчонки учились отдельно.
На моих глазах начали появляться педагогические институты, училища, вечерние школы, КазахСельМаш, заводы, депо, дворец Целинников. Акмолинск переименовали в Целиноград. Население росло, к нам даже дважды приезжал Хрущев.
В детстве я пролезал на стадион Локомотива, чтобы поиграть в футбол. Меня заметили, я начал играть за «Локомотив» под номером 10. Был одним из лучших футболистов. Папа служил в органах, его начальство как-то пришло на мой матч. Они увидели, как я играю, мою фамилию, поняли, что сын сотрудника. Меня призвали на службу и потом забрали в Динамо. Бывшие соратники назвали меня предателем, но я ничего не мог поделать.
Если мне раньше сказали, что я буду в столице жить, я бы не поверил. Когда шло дело к переносу, для населения проводили собрания во Дворце Целинников, объясняли, что будет с городом. Люди приветствовали перемены.
Из-за границы начали приезжать строители, проектировщики, архитекторы. А потом незаметно, раз, и появилась столица. Астану с Акмолинском не сравнить. Город стал огромный, красивый, а раньше была дыра. Сейчас построили столько новых красивых стадионов, улиц, появились теплые остановки, табло со временем установили. Это очень хорошо, мне нравится.
Астану с Акмолинском не сравнить. Город стал огромный, красивый, а раньше была дыра
3 вещи, которые делают город особенным:
Ишим
Дворец Целинников
Мосты
Анель Балтаева
23 года, домохозяйка. Астанчанка во втором поколении
Мои дедушка и бабушка из села Коргалжын Акмолинского района, там же на свет появился папа. Мама родилась в Целинограде, потом какое-то время жила в Ерейментау. Студентами родители приехали учиться в Астану, познакомились, влюбились и поженились. Из-за этого мама бросила учебу в медколледже — раньше он находился возле нынешнего мединститута, сейчас этого здания уже нет.
Я родилась в перинатальном центре №2 возле МВД. Когда я сама была беременна, видела акушерку, которая принимала роды у мамы и помогала мне родиться. Она до сих пор работает, но теперь старшим акушером.
Мы жили в районе Евразии, тогда второй и третьей Евразии еще не было, первая только строилась. Наша однокомнатная квартира была на пятом этаже — на 18 квадратных метрах жили 13 человек: наша семья и папины братья. Из окна квартиры я видела мельницу, на которой работали папа и дяди. Они называли ее мельницей, так я ее и запомнила. Может, это была фабрика — кажется, там производили макароны и хлеб. Папа иногда брал меня на работу, я до сих пор помню, как там всегда пахло свежестью.
Позже мы переехали на «Юго-Восток» — акимат бесплатно раздавал там землю. Тогда на Юго-Востоке очень мало людей жило, вокруг были кусты, пустыри — выглядело все довольно некрасиво. Ни света, ни воды не было — мы таскали воду с колодца, ужинали в темноте. Интернет туда до сих пор не провели.
Интернет туда до сих пор не провели
Яркое воспоминание из детства — сникерсы и мороженое, которое дяди получали по талонам вместо зарплаты. Отдавали сладости мне. Тогда вкус был совсем другой, я до сих пор считаю его лучшим. Еще на первом этаже в нашем доме жила бабушка, которая за 10 тенге жарила большой кулек семечек — они были настолько вкусные, что я мечтала вырасти и продавать семечки, как она.
Знаю от братьев, что были гопники, что молодежь делилась на районы. По школам тоже разделение было — нас, например, доставали девчонки из других классов, звали нас на стрелки. Сейчас смешно вспоминать — воевали не пойми из-за чего.
Раньше в городе было много бездомных, они жили возле труб, и мы боялись ходить рядом. Мне их было жалко, они казались безобидными. А может, просто хотели выпить и давили на жалость. Сейчас таких людей становится все меньше.
Город очень быстро вырос. Я видела, как менялся правый берег — районы Встречи, Евразии, старый базар. Сейчас базар переехал и стал получше, а раньше все стояли на улице, каждый возле своего киоска, люди мерили одежду в любую погоду, зимой и летом на картонке.
Я помню только один парк на площади Защитников Отечества, а сейчас их стало больше. Ишим был намного чище. Помню, мы покупали арбузы, дыни, шли туда купаться — было классно. А сейчас река грязная и пахнет неприятно.
Я мама, и могу сказать, что даже благоустроенные районы Астаны только на 60 % удобны для молодых семей. Пандусы ставят под таким углом, что легче коляску на руках спускать и поднимать. Еще было бы лучше дворы загораживать шлагбаумами — так безопаснее для детей и спокойнее для родителей. Но с другой стороны, негде парковаться. Люди встают как попало, а гаишники снимают номера.
Даже благоустроенные районы Астаны только на 60 % удобны для молодых семей
О Дне города и местных
19 миллиардов на празднование Дня города — это слишком. Ладно, если бы речь шла о миллионах. Лучше бы построили новые детские площадки, которые будут долго служить, помогли благотворительным фондам или обустроили дальние районы, например, Силикатный, где нет интернета, коммуникаций и нормальных дорог.
На самом деле, местных в Астане много. Мне кажется, люди из других городов приезжают и меняют здесь обстановку своей энергетикой. В университете приезжие одногруппники постоянно жаловались на ветер, холод, цены, а мы им всегда говорили: «Зачем вы жалуетесь? Не нравится, уезжайте назад к себе. Нас все устраивает». Я даже не пыталась переубеждать людей — они, кстати, сейчас здесь живут, зарабатывают, и ничего страшного, не вымерли.
5 вещей, которые делают город особенным:
Набережная. Часто там гуляю и люблю это место;
Детство. Сюда можно отнести и мой дом, в котором я росла;
Ишим. Это наша главная достопримечательность, ее нужно беречь;
Зима. У нас особенная зима, без слякоти и дождей, а с настоящим снегом;
Семья. Здесь я встретила мужа и родила дочку, она, кстати, астанчанка в третьем поколении.
Рустем Такеев
29 лет, эксперт НПП «Атамекен». Астанчанин в первом поколении
Мои родители — уроженцы Северного Казахстана — встретились и поженились в Целинограде. Отец с детства жил здесь, а мама приехала на учебу. Я учился в средней школе №28 в районе Орбиты, где провел все детство и отрочество. Это была небольшая окраина на то время.
Детство у меня было типичное для всех остальных детей того поколения. В какой-то мере мы были предоставлены сами себе — родители зарабатывали на жизнь. Я родился в 1989 году — в переходный период между реальностью Советского Союза и независимого Казахстана. Наша математичка говорила, что мы непонятное поколение, потому что неизвестно, чего нам ждать от будущего. В детстве казалось, что мы живем в центре мира. Примерно так и стало — провинциальный город стал столицей с большим потенциалом.
Наша математичка говорила, что мы непонятное поколение, потому что неизвестно, чего нам ждать от будущего.
Помню, как детьми мы прыгали с гаражей в высокие сугробы — сейчас снега не так много, его сразу убирают. Ветер тоже был сильным. При морозе, когда отменяли школу, мы шли гулять на улицу. Вот что значит быть коренным.
Стелла «Жер-Ана» строилась на моих глазах. Там, где сейчас находится площадь Защитников Отечества, раньше располагался зоопарк, а вокруг него были разные бараки, гаражи.
Вход в зоопарк стоил 500–700 тенге — немалые деньги для того времени. Набережной тоже не было — текла речка, вдоль нее был незамысловатый берег и канатные мостики.
Недавно мы прогуливались с супругой по району моего детства. Орбита сильно изменилась: ее облагородили, появились многоэтажки, детские площадки, спортивные снаряды, футбольное поле (раньше ворота нам заменяли кирпичи). Район стал безопаснее — раньше часто происходили какие-то бандитские разборки. Повезло, что меня это не коснулось. Когда город стал столицей, уровень криминала снизился, потому что правоохранительные органы активизировались.
Когда город стал столицей, уровень криминала снизился
О новом статусе
Не было бы приезжих — не было бы Астаны
Помню всеобщее ликование, когда наш город назвали столицей Казахстана. Я благодарен всем, кто приехал из других городов, кто связал судьбу с Астаной и начал новую жизнь здесь. Не было бы приезжих — не было бы Астаны. Мы все вместе развивали наш город.
Темпы строительства были настолько бешеными, что мы и сами не заметили, как все изменилось до неузнаваемости. Бывшие окраины стали чуть ли не центром города, а сельскохозяйственные угодья теперь считаются левым берегом. Там, где никто раньше не жил — появилась своя «Рублевка» (фешенебельный коттеджный поселок — Прим.ред.). На фоне таких быстрых перемен, мы, молодые, сами менялись, не замечая этого. А вот старшее поколение такие темпы наверняка выбивали из колеи.
Архитектура города тоже стала другой, многие старые дома снесли, хотя какие-то из них стоило сохранить. Сейчас в столице много бизнес-центров, жилых комплексов, выполненных в разном стиле, которые иногда не сочетаются друг с другом. Картина немного смазанная. Возможно, власти экспериментируют с городом. Но недавние ураганы показали обратную сторону быстрого строительства. Надеюсь, администрация города сделает выводы и будет учитывать погодные условия при строительстве.
Если хотите узнать, коренной ли целиноградец перед вами, спросите у него, какой памятник находился рядом с музеем на пересечении улицы Бараева и проспекта Республики. Раньше там стоял памятник трактору К-700. В Целинограде, кстати, даже был памятник Ленину, но его уже давно снесли. Я целиноградец, но не знаю названия улиц, в пространстве обычно ориентируюсь на большие объекты.
Если хотите узнать, коренной ли целиноградец перед вами, спросите у него, какой памятник находился рядом с музеем на пересечении улицы Бараева и проспекта Республики
О коренных жителях и проблемах
Коренные жители слишком прямые, даже суровые. В нас нет гибкости. Возможно, это все последствия влияния климата и русификации севера. Язык определяет человека: может то, что мы общались друг с другом в основном по-русски, повлияло на нас. Сейчас ситуация меняется, потому что в Астане теперь живет много людей из разных регионов.
Коренные жители слишком прямые, даже суровые. В нас нет гибкости
Большая проблема нашего города — мусор. Пока люди не научатся не сорить и не плевать там, где живут, мы не выйдем на уровень более развитых стран. Сингапур сделали чистым городом за счет огромных штрафов, нам тоже нужно вводить такое. Я иногда поднимаю мусор и выбрасываю, просто потому что стыдно, что кто-то так поступил.
Еще один бич столицы — нехватка парковочных мест, узкие дороги, пробки, которые, конечно, не сравнить с алматинскими. Я рад, что в городе строят надземное метро от аэропорта до нового вокзала.
Временами хочется, чтобы не было ветра, но именно он делает Астану Астаной
Погода у нас в каком-то смысле похожа на девушку: она непостоянная, постоянно выбирает между холодом и жарой. Временами хочется, чтобы не было ветра, но именно он делает Астану Астаной. К тому же ветер выдувает весь смог, которого из-за растущего количества авто становится все больше. Ветер всегда был с нами, и мы к нему привыкли. Но в университете подруга признавалась, что первые месяцы плакала от астанинских холодов.
О Дне города
На День города раньше проводились парады, в некоторых я даже участвовал, когда ходил на карате. Тогда перекрывали проспект Республики, люди заранее готовились и шли. Мы, например, показывали какие-то приемы. Сейчас же мероприятия на День столицы распределяют по всему городу для удобства жителей. Перенос Дня города на меня никак не повлиял. Даже стало лучше: обычно июнь у нас более холодный, а вот начало июля стабильно теплое.
С точки зрения экономиста, 19 миллиардов на празднование Дня столицы — большая сумма. Возможно, мы что-то упускаем из виду, а власти смотрят на это шире. Может, нам нужно показать наблюдателям из других стран, что Казахстан тратит такие суммы на мероприятия, чтобы народу было хорошо. С другой стороны, есть плачевная тенденция в том, что регионы вынуждены дарить столице подарки. Лучше, если бы вместо автобусов, регионы отправляли к нам артистов, певцов, танцоров.
О стереотипах
Со стереотипами я сталкиваюсь постоянно. Чаще всего говорят, что в Астане негде погулять, но это зависит от людей. Я, например, стал рыбаком и часто езжу рыбачить, а кто-то любит ходить в кинотеатры, клубы, посещать мероприятия, участвовать в благотворительности, заниматься танцами.
Мнение, что астанчане грубоватые, скучные, возникло не на пустом месте. Но это не полностью правда. Город стал центром бизнеса и государственных учреждений — из-за этого люди много работают, некогда веселиться. Нам еще нужно научиться культуре отдыха. Все меняется: молодежь у нас креативная, классная – она обязательно поменяет стереотипный облик астанчанина.
5 вещей, которые делают город особенным:
Небо. Я обожаю наше небо. Нигде больше я такой красоты не видел, таких неописуемых рассветов и закатов;
Парки. Есть много мест, где можно погулять с ребенком;
Набережная. С Набережной у каждого из нас связано много воспоминаний. Проспект Республики и Набережная все равно остаются центром города, несмотря на то, что он сместился на левый берег;
Люди. Именно они делают столицу столицей;
Дикая яблоня. С ней у меня ассоциируется детство. Она как индикатор смены времен года: если расцвела яблоня — значит, пришла весна.
Екатерина Мостовая-Алифанова
24 года, журналист. Астанчанка в пятом поколении
Предки отца были репрессированы из Украины. Он родился в селе Андреевка, недалеко от Астаны. Дедушка, отец мамы, приехал в Целиноград из Минска по комсомольской путевке и начал работать на заводе ЦелинСельМаш. Там он и познакомился с бабушкой, которая родилась в Целинограде. Как вспоминает мама, ее бабушка и прабабушка тоже родились здесь. Если смотреть по маминой линии, выходит, что я — астанчанка в пятом поколении.
Астана моего детства — очень уютный и зеленый город. Людей и машин было мало, а вот деревьев — много. Мы жили на проспекте Абая — бывшая Ленина — раньше это была одна из центральных улиц. Мама часто брала меня на работу, и мы выходили в шесть утра, потому что ехать нужно было на другой конец города. Это сейчас много автобусов и есть Astrabus, а тогда приходилось выходить за два часа, чтобы успеть. Я отчетливо помню, что когда мы выходили, в воздухе стоял насыщенный запах свежескошенной травы. Это, пожалуй, одно из самых ярких воспоминаний.
Астана моего детства — очень уютный и зеленый город
Хорошо помню все, что было вокруг Набережки: «Миллениум», площадь возле Конгресс-холла и парк. Хотя я очень боялась кататься на каруселях, особенно на Зубре. Для меня это был самый страшный аттракцион — он так скрипел, как будто сейчас развалится. Я придумала себе отмазку, что мне становится плохо на каруселях — и все верили. В девятом классе мы с одноклассниками пришли в парк. Тогда появился Space Gun — самый жуткий аттракцион в парке на тот момент. И после стольких лет я — человек, который всю жизнь боялся Зубра — вдруг захотела кататься. Это был своего рода камин-аут.
Об изменениях
Одним из символов начала строительства левого берега стал, наверное, Водно-зеленый бульвар. Он был фундаментом новой части города. Помню, как мы туда ездили с родственниками гулять, как появились поющие фонтаны. С этого момента, мне кажется, в Астану на праздники стало приезжать много людей из других городов и сел.
Для меня самый большой показатель того, как изменился город — моя бабушка. Сейчас она редко из дома выходит, но когда мы ее куда-то везем, у нее неподдельное удивление на лице. Мне кажется, бабушка даже поверить не может, что мы едем по Астане. Детьми мы не сильно замечали, как строился город, но для взрослых эти перемены были более очевидными.
Самый большой показатель того, как изменился город — моя бабушка
Мне не нравится, что в Астане стали поголовно вырубать деревья. На левом берегу была степь и там ничего не росло, но на правом с растительностью всегда было хорошо. Если газоны у нас вытоптали не намеренно, то деревья рубили специально.
Мне не всегда понятно распределение средств. Почему на проспекте Победы по несколько раз в год стелят асфальт, а в других районах или дворах его вообще нет? Неэффективная трата денег. Там, где проезжают чиновники и ходят туристы, относительно чисто и красиво, а там, где живут обычные люди — все наоборот.
Я недавно писала материал о том, что в Сенате представители КазНИИ радиологии и онкологии презентовали комплексный план по борьбе с онкологическими заболеваниями на 2018–2022 годы. Примерно на осуществление этого проекта из государственного бюджета запрашивают в среднем по 19 миллиардов тенге на год. 19 миллиардов на годовой план по борьбе с онкологией и 19 миллиардов на День города. Понимаете?
Но эта ситуация напоминает мне свадьбы в кредит, после которых люди разводятся
Я не против того, чтобы праздновали День столицы. Конечно, должно быть финансирование на такие праздники. Но эта ситуация напоминает мне свадьбы в кредит, после которых люди разводятся. При этом регионы еще вынуждены выкраивать деньги из своих мизерных бюджетов на подарок Астане — сомневаюсь, что они делают это добровольно.
Об Исекешеве и берегах
Исекешев — моя надежда. Слышала много комментариев о нем, но вижу положительные изменения, которые появились с его приходом. Я рада, что на здании напротив «Гранд Алатау» появилась роспись с парой в традиционных казахских нарядах, становится больше красивых граффити и творческих пространств. Обычно у нас боятся выделяться, даже если это что-то красивое и несет какие-то ценности. Эти граффити особенно ценны на фоне наших серых зданий. Астанчане начали заниматься спортом, бегать, кататься на роликах, велосипедах — повсюду появились условия для этого. Открываются новые креативные заведения, проводятся марафоны, концерты и культурные мероприятия.
Исекешев — моя надежда
Левый берег мне не по душе, раньше я там редко появлялась. Но у него есть своя аудитория — чиновники, бизнесмены. У них такой ритм жизни, что времени гулять, дышать свежим воздухом нет.
Душа города — правый берег
Душа города — правый берег. Нужно жить здесь давно, чтобы видеть ее. Душа Астаны — это новый Арбат, место с огромной энергетикой, это набережная реки Ишим, это дворы, в которых мы росли.
О людях
Помню, я была на концерте, после которого исполнитель возмущался, что зрители в Астане не подпевают, не хлопают. Такое есть. Но, может, здесь прямая связь с климатом? Люди, живущие у моря, в жарких странах, всегда более раскрепощенные, активные. У нас много энергии уходит на то, чтобы просто согреться, не хочется делать лишних движений. Но это не значит, что в Астане люди холодные.
У нас много энергии уходит на то, чтобы просто согреться, не хочется делать лишних движений
Недавно я ехала с таксистом из Тараза, он начал рассказывать, как сильно ему не нравится Астана, возмущался насчет дорог, пробок, ветра, людей. На вопрос не хочет ли он вернуться, он ответил, что здесь зарабатывает. Причем делает по 400 тысяч тенге в месяц — на эти деньги он достроил в Таразе частный дом, сделал ремонт, купил новую машину. И вот этого я не понимаю — как можно не любить город, который дает тебе такие возможности? Мы немного поспорили, в итоге он признался, что просто устал и скучает по семье. Не все готовы признать это.
Как можно не любить город, который дает тебе такие возможности?
Дело в обиде из-за статуса столицы. У алматинцев очень долго не закрывался этот гештальт
Во многих странах существуют деления: есть города, где много чиновников и бизнесменов, а есть города в вечном отдыхе. Споры в стиле «что лучше, Астана или Алматы» всегда меня ставили в тупик. Как можно их сравнивать? Эти два города должны друг друга дополнять, а не соперничать. Может, дело в обиде из-за статуса столицы. У алматинцев очень долго не закрывался этот гештальт, многие до сих пор с ним живут, по-моему.
Сейчас сложно назвать собирательный образ астанчанина — он уже не стереотипный. Астана — это чиновники, бизнесмены, таксисты, школьники, студенты и многие другие люди, совершенно разные, которых невозможно объединить в одну группу.
Астану можно сравнить с молодой казахстанкой, потому что к девушкам больше всего требований. От города тоже много требуют, говорят, каким он должен быть. Но Астана внутри бунтарка, она хочет заниматься творчеством, жить в эстетике, несмотря на рамки. И у нее это получается все лучше.
5 вещей, которые делают город особенным:
Люди, которые любят и развивают город;
Парк возле Пирамиды. Мне нравится, что там мало людей, много воды и травы — хорошее место для отдыха;
Набережная. Очень люблю набережную от Рамстора и до самого конца;
Исторические здания. Их мало, но мне дико нравятся здания возле магазина «Астана»;
Личное отношение. Люблю Астану со всеми ее изъянами и недостатками, люблю степь и ветер, начинаю безумно скучать по городу, когда уезжаю.
Ольга Стрижко-Романова
30 лет, индивидуальный предприниматель. Астанчанка в пятом поколении
Мои предки по матери были староверами и приехали сюда из-за гонений. Они служили у купца Кубрина — прапрабабка была кухаркой, а прапрадед работал извозчиком. Нынешнее посольство Украины раньше было домом жены Кубрина, которую он перевез из Санкт-Петербурга. Там они и жили. А по отцовской линии прабабушка и прадедушка приехали сюда еще до революции из Миргорода. Здесь родился мой дед, а потом отец. Мои родители познакомились в детском саду и с 17 лет вместе.
Больше всего я запомнила площадь возле ЦУМа и парк. В ЦУМ мы всегда ходили и до сих пор ходим за пиццей — здесь она лучшая в городе. Сейчас покушаются его убрать — я, конечно, против. Старые здания нужно сохранять.
В парке тогда был аттракцион по типу центрифуги, я так на нем ни разу не покаталась, потому что была маленькой, когда его снесли. Мы ходили гулять в «Миллениум», там были аттракционы, музыканты. Классное было место, и, кстати, нравилось оно мне больше, чем нынешний Арбат.
Мне было 10 лет, когда Астана стала столицей, помню какое было красивое шествие по этому поводу. Большую часть моей жизни Астана была столицей, и я привыкла к этому. Перенос дня города на меня никак не повлиял — мне все равно, что шестого, что двадцатого. Вообще, на такие праздники мы стараемся уезжать из Астаны на природу. Я все это уже видела — всех этих звезд, скопление народа, давку.
Правый берег практически не изменился. Только фасады зданий поменяли, а внутри все так же. В лучшем случае детскую площадку во дворе новую сделали. Дороги где-то лучше стали. Вот центральный парк сильно изменился — я его помню другим. Деревянные фигуры, другие аттракционы и больше зелени. Столько деревьев там срубили. А левый берег вырос прямо на наших глазах. Он как музей, красота неописуемая.
Дух Астаны — это ветер. Я уже настолько к нему привыкла, как и все местные, что без него не представляю город. Сейчас приезжие говорят, что холодно. Это вообще не холодно — раньше мы одевались в шубы и валенки, сейчас теплее. Бывают штормы, и то они не пугают, просто настораживают.
О настоящем
Мы владеем антикварной лавкой. Бываю здесь почти каждый день, поэтому, если честно, никакой ностальгии по старым временам у меня нет. Мой отец коллекционирует всю жизнь, у нас всегда дома было полно антиквариата. То, что сейчас мы продаем, собиралось годами.
Иностранцы часто приходят к нам что-то купить — они все восхищаются городом, я еще ни разу не слышала плохого. Папа хочет, чтобы в городе открыли краеведческий музей — люди должны знать историю столицы. Мы боремся за это, но пока никак не продвигается. Мы даже экспонаты готовы отдать.
Думаю, негатив видят только те, кто хочет его видеть. Причем говорят плохо те, кто едут сюда. Какой в этом смысл? Если я еду в другую страну, то стараюсь не замечать негатива, пока вплотную с ним не столкнусь.
5 вещей, которые делают город особенным:
Ветер;
Улицы. Я до сих пор называю их по-старому: Монина, Мира, Победы. Привычка наверно, но даже мой сын так же говорит;
Площадь Минфина. Она для меня всегда будет значимой — там я познакомилась с мужем;
Парки;
Хан Шатыр. Мне кажется, это самое необычное здание в городе.
Комментарии
Подписаться